Если терпимость к различным религиям и возрастала, то одним из факторов, который — возможно, случайно — привёл к тому, что стало трудно не воздерживаться от терпимости к другим, послужило растущее расхождение между убеждениями теологов и некоторых наиболее преданных мирян, номинально относящихся к тому же вероисповеданию. Часть мирян продолжает утверждать боговдохновенность Священного Писания вплоть до последней его буквы, в то время как другие, не столь уверенные в словесной боговдохновенности, верят тем не менее в достоверность тех идей, которые, в их понимании, выражает Библия. Духовенство, хотя оно и менее отдалено от рядовых верующих, нежели академические учёные и профессиональные теологи, сегодня тоже часто отвергает главные догматы веры. В последние несколько десятилетий некоторые англиканские епископы откровенно не соглашались с такими основными элементами христианской веры, как непорочное зачатие, воскрешение Иисуса и второе пришествие. Некоторые прихожане этой деноминации были глубоко расстроены и шокированы подобными заявлениями. Теологи пошли ещё дальше: некоторые из них оспаривают существование верховного существа в том виде, в котором об этом традиционно заявляет Христианская церковь. Эта современная точка зрения широко обсуждается некоторыми из наиболее выдающихся и признанных современных теологов; её можно найти в работах Дитриха Бонхёффера и Пауля Тиллиха, но лучше всего она представлена в своём самом популярном и влиятельном выражении Дж. А. T. Робинсоном, епископом Вулиджским. В 1963 году епископ обобщил идеи этого направления христианского мышления в своём бестселлере «Быть честным перед Богом». Он привёл аргументы в пользу отказа от идеи Бога как личности, существующей «где-то там», и бросил вызов идее «христианского теизма» в целом. Он цитирует Бонхёффера:
«Человек научился справляться со всеми важными вопросами, не обращаясь к Богу как к работающей гипотезе. В вопросах, касающихся науки, искусства и даже этики, это стало данностью, которую более не смеют опровергать. Но на протяжении последних ста лет или около того это стало верно и применительно к вопросам религии: становится очевидно, что всё, как и ранее, движется без „Бога“» (стр. 36).
Из Тиллиха епископ цитирует следующее:
«Имя этой безграничной и нескончаемой глубины и основания всего сущего — Бог. Эта глубина и есть то, что означает слово Бог. Если это слово не имеет для вас большого смысла, переведите его, говорите о глубине вашей жизни, об источнике вашего существования, о вашей высшей заботе, о том, к чему вы относитесь серьёзно безо всяких оговорок... Тот, кто понимает глубину, понимает Бога» (стр. 22).
От себя епископ заявляет:
«...Как говорит он (Тиллих), теизм, как его обычно понимают, „превратил Бога в небесную абсолютно совершенную личность, которая руководит миром и человечеством“ (стр. 39)... Я убеждён, что Тиллих прав, когда он говорит, что протест атеизма против такой высокопоставленной совершенной личности правилен» (стр. 41).
«Придёт время, когда наши старания убедить людей в существовании Бога „где-то там“, — Бога, которого они должны призывать, чтобы привести в порядок свою жизнь, будут не более успешными, чем попытки заставить их серьёзно относиться к олимпийским богам» (стр. 43). «Сказать, что „Бог — это личность“, — значит сказать, что личность имеет величайшее значение в создании и устройстве вселенной и что в личностных отношениях мы как нигде затрагиваем окончательный смысл существования» (стр. 48–49).
Различая реальность и существование, как это делают теологи, епископ утверждал, что в конце концов Бог реален, но он не обладает существованием, поскольку существовать — это обладать конечными физическими измерениями в пространстве и времени и быть частью вселенной.
Оспаривалась не только идея верховного существа, но и традиционное понимание Иисуса. Переосмысление Нового Завета и личности Иисуса также имело место в мышлении передовых теологов двадцатого века. В 1906 году Альберт Швейцер опубликовал работу, название которой в английском переводе звучало «Поиски исторического Иисуса», в которой он описал Иисуса как еврейского пророка со слегка ошибочными идеями, человека, который в большой степени является продуктом своего времени. Более радикальная критическая «демифологизация» была предпринята Рудольфом Бультманом, который, начиная с 1940-х, продемонстрировал, насколько сильно евангелия подверглись влиянию мифов, существовавших во время их написания. Затем он продемонстрировал, как мало из евангельских концепций приемлемо для человека двадцатого века. Евангельское послание Нового завета человечеству он воспринимал весьма в духе немецкой экзистенциалистской философии: Христианство стало руководством по морали в жизни человека, но как учение о божественном создании и божественном управлении миром, с его точки зрения, оно более не пользуется доверием. Труд Бультмана вызвал новые сомнения по поводу традиционного заявления, что Иисус — это Бог во плоти, и тем самым бросил тень сомнения на все христологические учения церкви. Исторический релятивизм такого подхода нашёл новое выражение в работе под названием «Миф о воплощённом Боге» (под редакцией профессора Джона Хика), опубликованной в 1977 году, в которой многие наиболее выдающиеся теологи англиканской церкви оспаривали традиционный взгляд на отношение Бога к человеку, Иисусу, принятый на Халкидонском соборе (451 год н.э.). Современным теологам сложно поверить, что Бог стал человеком — как этому на протяжении предшествующих пятнадцати столетий учила Христианская церковь.
Эти различные направления теологических дискуссий — обдуманный отказ от концепции Бога как личности; отказ от теизма; новый акцент на относительность Библии; вызов принятым концепциям о природе Христа и его отношении к божественной сущности — всё это сильный отход от принятого понимания Христианства и от веры большинства мирян. Так что мнения о природе религии, исходящие даже из христианских источников, сегодня ставят под сомнение всецело христианские критерии, по которым раньше определялась религия.
